Еще недавно Людмилу Марковну приглашали в телепрограммы и новые проекты. До последнего дня она смотрела на зрителей с экранов, афиш, обложек журналов. Сегодня в Петербурге в честь актрисы открыта уже вторая выставка: «Другая Гурченко». Здесь не будет громких заявлений, ярчайших шоу и всего, что может броситься в глаза и ошарашить. Экспозиция берет совсем другим – скромностью и, одновременно с тем, безумной красотой. В деталях.

Назвать выставку гимном только лишь актерскому таланту нельзя. Небольшое помещение, около десяти костюмов, головные уборы, украшения и фильмы с участием артистки на фоне. Ничего лишнего. Изначально может показаться, что представлено слишком мало, и организаторы просто поскупились на экспонаты. Уверяем вас, этого будет достаточно, просто присмотритесь настолько близко, насколько только сможете. Когда это будет сделано, осознание того, какая же она, «другая Гурченко», накроет волной все мысли в голове. Поклонниками актрисы стали признанные в мире законодатели стиля, среди которых французский дом моды «Dior» и российский модельер Валентин Юдашкин. Но ни один из подарков Людмила Марковна не оставляла в первозданном виде. Ее глаза хотели видеть вещи иначе, а руки претворяли замысел в жизнь. Именно ее руки, без вмешательства кого-либо.

Вернемся в трагическое прошлое. Оккупированный немцами Харьков. В квартире маленькой Люси появляется новая соседка – Валентина Сергеевна Радченко. С этого момента девочка проводит много времени с новоявленной подругой, засматриваясь на мастерство ее рук. Видение ткани и работы с ней переворачивается навсегда для будущей любимицы всего СССР.

«У тети Вали я научилась кроить «на глаз». Без выкроек. Тетя Валя положит перед собой «материю», чик-чик – и уже через пятнадцать минут идет примерка. А я тут наготове. Держу ножницы, мел, сантиметр. Готова предвосхитить и выполнить малейшее ее желание. И мы обе в упоении мурлыкали «Большой вальс», – рассказывала Гурченко.

Известность не изменила взгляда артистки на стиль. Каждая вещь должна быть индивидуальной, без исключений, откуда бы она не появилась. Костюм от Юдашкина с легкой руки Гурченко обрел орнамент из серебряной нити, стразы и пайетки, платье от «Dior» возымело аккуратные рукава и воротник. Отдельной любовью актрисы были пуговицы, которые также можно увидеть на видоизмененной вещи от модного дома. Два детских платья становились одним, три костюма из разных тканей сшивались воедино и по красоте превосходили своих «коллег» из-под дизайнерских «станков». Каждый шов просматривается при более пристальном изучении и каждый принадлежит Ей. Не обязательно носить громкий статус «модельер», чтобы на деле быть им и каждой детали одежды давать свое имя. Для поступления во ВГИК Гурченко шила платье сама. Индивидуальность приобретали даже перчатки, которые расшивались цветочным орнаментом. Что уж говорить о костюме, на котором вышивка бисером выполнена до мелочей аккуратно и продуманно. Педантичность во всем сочеталась с элегантностью и отменным вкусом.

Знания о личности Людмилы Марковны меняют и фотографии, представленные на выставке. Она в них не такая, какой мы привыкли видеть. От снимков исходит искренность и присущая любому человеку простота в самом нежном ее проявлении. Антиквариат – еще одно увлечение Гурченко. Среди личных вещей есть скатерть с автографами деятелей русской культуры, вышитая актрисой Александринского театра Елизаветой Ивановной Тиме, плетеная туфелька Ольги Спесивцевой, артистки балета Мариинского театра, и другие. Страсть к антиквару еще с юных лет преследовала советскую диву.

Подумать только: всего в Музее-мастерской Людмилы Марковны Гурченко хранится более восьмисот платьев, двести из них переделывала лично актриса. Мы же видим самую малую долю ее дизайнерского таланта, и без того вводящую в непременный восторг.

Выставка организована Санкт-петербургским музеем театрального и музыкального искусства, совместно с московским Музеем-мастерской Людмилы Гурченко. Открыта она в Доме-музее легенды русской оперы Федора Ивановича Шаляпина. Такое соседство символично и идеально. Как выразилась гид выставки Ирина Рябикина: «Человек Ренессанса». Такую характеристику можно отнести и к Гурченко и к Шаляпину. Они сделали себя сами, пройдя через трудности, каких мы, порой, представить не можем, продумывая каждую деталь. Для символа эпохи недостаточно иметь милое личико. Жизнь – самая большая ставка, которую делают великие.

(Текст и фото: Дарья Есенина, выставка продлится до 20 января 2017 года)