Потом, постаравшись забыть о своём росте, брекетах и «одной из худших коллекций прыщей в Лос-Анджелесе», он вернулся к музыке, окончил среднюю школу и поступил в колледж, а затем – в Лос-Анджелесскую консерваторию, где планировал выучиться на музыканта. Говорят, что, спустя годы, он пожалел, что изменил той мечте, но в юные годы его вдруг стало привлекать актёрство, да так, что даже преподаватели советовали ему сменить учебное заведение. 
И однажды Дастин снова послушался старших. Его ждали годы учёбы у разных преподавателей актёрского мастерства, переезд в Нью-Йорк, необходимость подрабатывать ради куска хлеба – в психиатрической клинике, в магазине игрушек, машинистом в редакции, гардеробщиком в театре… 
Кстати, сначала в его профессиональной жизни появился театр, бродвейские постановки и только потом – кино. А один из театральных режиссёров как-то сказал ему пророческое: «Точно говорю тебе, парень, в тебе что-то есть. Хотя на то, чтобы люди поняли это, уйдёт много времени. Но ты всё равно добьёшься своего. когда тебе стукнет лет 30…» 
И, действительно, фильм, с которого началась большая карьера Дастина Хоффмана – «Выпускник», где он играл юного студента – вышла на экраны, когда главному герою было уже 30. 

«Я стал актёром по очень простой причине: просто упустил все возможности стать кем-то другим, например, джазовым пианистом…» 

«Единственное удобство в том, чтобы быть знаменитостью — это возможность снять трубку и запросто позвонить другим знаменитостям…» 

«Однажды я захотел приготовить для своей девушки фондю, но посудина каким-то образом взорвалась, и всё её раскалённое содержимое оказалось оказалось на полу, устроив пожар. Я кинулся на огонь и пытался, дурак, потушить его прямо руками. Ну, и, конечно, получил сильнейшие ожоги. Ещё большим идиотом я оказался потому, что отказался ехать в больницу, ведь у меня совсем скоро была премьера спектакля. В итоге из-за необработанных как следует ожогов я получил ещё и серьёзную инфекцию, и оказался запертым в больнице на целый месяц…» 

«Вообще-то роль Бена Брэддока в «Выпускнике» была, вроде как, написана специально для Роберта Редфорда. Главный герой фильма, как и персонаж книги, должен был быть блондином-красавчиком, членом университетской команды по бегу. Я сразу сказал режиссеру Майку Николсу, что не подхожу для этой роли, но Николс убедил меня сниматься. А потом в газетах писали о «большом носе» и «высоком гнусавом голосе» героя, люди подходили к продюсеру и говорили: «Фильм отличный, жаль только, что вы промахнулись с выбором актёра на главную роль» или даже «Как вы могли занять этого смешного еврейского коротышку в роли Брэддока?..» 

«Вспоминаю, как ходил на премьеры своих фильмов, где собирались важные шишки, которые в конце сидели так, словно случилось какое-то стихийное бедствие. Я считаю, что, по странному стечению обстоятельств, в те вечера в зале постоянно собрались не те люди…» 

«Я не люблю Голливуд, но никогда бы не стал критиковать глав крупных студий. Почему? А только представьте: у вас ушло 65 миллионов долларов на кино, 60 — на печать копий, столько же на рекламу и столько же на всякие мелочи. Если бы я распоряжался многомиллионными фильмами, я бы лежал на полу и стонал от страха. Одна мелкая ошибка — и ты пыль…» 

«Я жил в Золотой век Голливуда, но тогда мы сами не знали, что он был золотым…» 

«Раньше большие студии обычно не снимали сериалов, и многим актёрам казалось, что они никогда не будут работать над сериалами. Сейчас у студий есть деньги, и они их распределяют иначе. Теперь гнать, снимая по 20 страниц сценария в день, необязательно. Студия оставляет тебя в покое, не вмешивается в работу, и ты делаешь сериал так, как того хочешь…» 

«Завидую людям, которые могут просто любоваться закатом. Я, когда вижу закат, всегда думаю о том, как бы я его снял…» 

«Однажды я спросил у Лоуренса Оливье, зачем он продолжает играть в таком преклонном возрасте. А он принялся орать: «Посмотри на меня! Посмотри на меня! Посмотри на меня! Я сморщенный старик, но я всё ещё в центре внимания!..» 

«Когда меня загримировали для «Тутси», я, в общем-то, был доволен тем, что могу выглядеть как женщина, но поразился, что оказался недостаточно привлекательным. И тогда я сказал гримёрам: «Вы сделали меня похожим на женщину, а теперь сделайте меня красивой». Когда же гримёры развели руками, у меня случилось прямо-таки озарение! Я шёл домой и плакал. Потом мы разговаривали с женой, и я сказал, что обязательно должен сняться в этой картине. Она спросила: «Почему?», а я ответил: «Потому, что когда я смотрю на себя в зеркало, то думаю, что Тутси – интересная женщина. Но я знаю, что если бы я встретил Тутси на вечеринке, то никогда даже не заговорил бы с ней! Ведь она недостаточно привлекательна!..» Жена спросила: «В смысле?», и я пояснил: «Есть так много интересных женщин, с которыми я так и не познакомился, потому что у меня были просто-напросто промыты мозги!..»

«Первый развод – с моей первой женой Анной, балериной – был очень мучительный, болезненный для всех — и для нас с Анной, и для наших дочек, особенно младшей. А я как раз играл в фильме «Крамер против Крамера» и чувствовал себя тогда настоящим мазохистом…» 

«Вы и не представляете, сколько мы знакомы с Лизой – моей второй женой. Моя мать дружила с бабушкой Лизы. И однажды, по просьбе бабушки Лизы, я играл на пианино на свадьбе её дочери. А та уже была беременна Лизой. Возможно, именно тогда моя будущая жена в меня и влюбилась. Хотя, когда Лизе было 10 лет, я как-то снова играл у них в гостях, и она танцевала под мой аккомпанемент. В тот день она поклялась своей бабушке, что непременно — как только подрастёт — выйдет за меня замуж. Но мне-то об этом она рассказала только в день нашей помолвки. Мы начали встречаться, когда мне было 43 года, а ей 22…» 

«Как соблюсти баланс между семьёй и карьерой? Но ведь баланс – это 50\50, и редко кому-то удается добиться именно такого соотношения. А концепция «двое становятся единым целым» – вообще нереальна! Тем более что каждые лет примерно десять человек – и без того со своими взглядами, представлениями и привычками – меняется, хочет он того или нет. Однако пара на то и пара, чтобы ею оставаться. Всегда кто-то чем-то жертвует. И ещё для долгого брака нужно очень много обыкновенной удачи…»

«Нет работы тяжелее и сложнее, чем родительская. У меня шестеро детей, и я, как мне кажется, знаю, о чём говорю. Возможно, я слишком мягкий отец. Я всегда старался оградить их от трудностей, от всего — даже в летний лагерь не посылал, не говоря уже о том, чтобы поработать летом. Снимал в эпизодах в своих фильмах. Ни в чём не отказывал. Они вроде как считают себя счастливыми детьми, но иногда попрекают тем, что я слишком уж их опекал…» 

«Я люблю рассказывать анекдоты. Мне кажется, они сродни поэзии, но удобнее, чем поэзия, потому что их гораздо легче понять…» 

«Самое страшное для меня как для американца — это то, что в какой-то момент я вдруг ясно осознал, что для эффективного управления страной президентская администрация просто манипулирует человеческими страхами…» 

«Опасайтесь конгрессменов и им подобных. После разговора с этими людьми ваша голова удивительным образом оказывается забита фантастическим мусором, избавиться от которого практически невозможно…» 

«Я плохой эксперт — так что поправьте меня, если я ошибаюсь, — но мне кажется, что причина всех современных войн — это желание господства, деньги и нефть…» 

«По-моему, в мире слишком много оружия…» 

«Ценность искусства легко поставить под сомнение. Предположим, горит Лувр. В объятом пламенем зале две вещи — Мона Лиза и случайно забравшаяся сюда уличная кошка. А у вас есть время только на то, чтобы спасти что-то одно. Что вы выберете? Помню, когда мне было около двадцати, мы с друзьями часто обсуждали эту ситуацию. Только я не помню, что мы решили…» 

«Бесконечность вещей, которую я вижу вокруг, великолепна. Поэтому я никогда не понимал такой вещи, как скука. Ты можешь быть подавленным, но откуда взяться скуке?..» 

«То, что люди принимают за скуку, часто – просто неспособность отдаться целиком конкретному моменту жизни. Одно из преимуществ моего возраста — возвращение к детскому восприятию мира. Взрослые даже не видят того, что приводит в восторг детей. Это настоящее преступление…» 

«Иногда, когда я смотрю на бездомных или на убийц, на простых мерзавцев или пьяниц, я вдруг начинаю представлять себе их младенческие фотографии. На этих фотографиях они такие же, как мы на наших фото. И то, что мы не выросли такими, как они, лишь удивительная, необъяснимая случайность…» 

«Смерть прикасается к нам, когда мы смотрим на свои старые фотографии. Кто-то называет это воспоминаниями, но для меня это всегда было больше похоже на удар под дых, лишающий сил…» 

«Я всегда пытался вести со смертью какую-то игру. Я говорил себе: «Чувак, ты ещё не прожил и половину жизни». Когда мне исполнилось 40, я сказал себе: «Ни фига, это – не половина». Когда мне исполнилось 50, я сказал: «Хорошо, сейчас я на середине пути». Когда мне исполнилось 60, я сказал своему тестю: «Знаешь, кажется, я начинаю чувствовать что-то вроде кризиса среднего возраста». А тесть сказал мне: «Среднего, чёрт возьми, возраста?! Дастин, а много ли ты знаешь 120-летних людей?..» 

«Не так давно я прекратил активно сниматься. Куда-то делась искра, куда-то делся ток. Может, конечно, я напишу что-то. Или попробую что-то снять. Но я собираюсь делать это очень тихо…» 

П. С. А вот что мы хотели бы вам предложить из фильмов Дастина Хоффмана: «Человек дождя», «Крамер против Крамера», «Тутси», «Маленький большой человек», «Последний шанс Харви» и «Ленни».

И, хотя взрослая жизнь началась у Джонатана Риса Майерса рано, как и актёрская карьера, бросив школу, он сперва успел попробовать себя и в качестве работника бара с бильярдной, и помощника фермера, и сняться в рекламе, и провалиться на кинопробах… 
Кроме того, начало работы в кино характеризовалось для Джонатана адской смесью, состоящей из сильнейшей фобии отказа с непомерным гонором. Это значительно позже щелчки по носу и отказы после проб он научился воспринимать несколько спокойней, а в первые годы всё это было поводом уйти в депрессию, в запой и читать оттуда монологи «непризнанного гения». Мир не спешил оправдывать ожидания ни О‘Кифа, ни Майерса, ни даже Риса Майерса. Но так ведь и тот продолжал испытывать терпение окружающих, даже получив роль – слава непредсказуемого в своих выходках любителя приложиться к бутылке уже бежала, обгоняя самого Джонатана. А поверьте, лишние сложности и недисциплинированность – последнее, что ждут от молодого актёра, которому ещё надо доказать своё право встать перед камерой или на сцене. 
Правда, один раз у него был достойный конкурент. Сколько тогда Оливер Стоун ревел «Чёртовы ирландцы!..», когда на съёмках фильма про Александра Македонского Колин Фаррелл и Джонатан Рис Майерс напивались и дебоширили то на пару, то, словно соревнуясь друг с другом. 

Однако играл Джонатан круто, так что его профессиональная известность росла, невзирая на проблемы с алкоголем. К тому же клеймо «голливудский бабник», как ни странно, вешать на этого харизматичного актёра не было никаких существенных причин, хотя он, разумеется, не монах, да и флиртует часто и с охотой. К слову, все его немногочисленные женщины рано или поздно, конечно, выдвигают требования в духе «Или я, или выпивка!». Джонни пытается сделать правильный выбор, уходит в работу, много читает, занимается спортом, ложится в клинику, но… 
Впрочем, в конце прошлого года Джонатан Рис Майер стал отцом и, возможно, появление на свет сына изменит его жизнь – бесповоротно к лучшему, оправдывая наконец-то всеобщие ожидания. 

«А что работа? Да ладно вам, это же не нейрохирургия. Берёшь героя, стараешься вжиться в его характер. Ну, и пытаешься не переигрывать при этом…» 

«Когда не получаешь желанную роль — это ад! Каждый раз актёру обеспечено предынфарктное состояние, если ему говорят: “Ничего личного, но…” Ну уж нет! Это точно личное!..» 

«Да не так уж мне нравится быть актёром. Как можно любить что-то, ради чего тебя сначала пытают на пробах, потом ты по 12 часов в день сидишь на месте и 10 минут работаешь? Я занимаюсь этим, потому что оно держит меня подальше от улиц и от тюрьмы…» 

«Жизнь не держала меня за любимчика. Я вырос в бедности, общался с плохими парнями и, из-за того, что мы порой вытворяли, нередко чувствовал себя полным дерьмом. Потом я пристрастился к выпивке и порой осознанно хотел опуститься на самое дно…» 

«Я не тусуюсь с кинозвездами, и вы не увидите меня на большинстве голливудских вечеринок. На самом деле, я довольно скучный. Я даже плаваю плохо, а компьютером научился пользоваться, когда мне было под 30. Зато я люблю книги, играю на флейте и изображать всех актёров, с которыми когда-либо работал…» 

«Хотел бы я жить вечно? Конечно, это заманчиво, если бы я остался молодым и со всеми эмоциями, которые у меня есть и всем опытом, который я уже приобрёл. Но я не хотел бы жить вечно как Дракула – в вечной пустоте, заключенным в тюрьму своих утрат…» 

«В моей внешности есть нечто, что придаёт мне вид надменный и высокомерный. Я не пытаюсь сделать ничего такого намеренно, но на экране это проявляется и бросается в глаза…» 

«Я пытаюсь быть максимально очаровательным, но, знаете, у всех есть свои выходные дни…» 

«Если я нахожу кого-то особенно привлекательным, то обрушиваюсь на неё всем своим особым ирландским обаянием! И обычно она попадает под его действие очень-очень быстро, и тогда я получаю компанию, которую предпочитаю другим – компанию красивых, умных, очаровательных женщин, с которыми можно сколько угодно общаться, обедать и без всяких тайных помыслов. Я просто люблю их компанию, и большинство моих друзей – женщины…» 

«Сама идея бракосочетания, союза мужчины и женщины прекрасна. Когда люди вдвоём работают над своими отношениями – это так здорово! Но правильная совместная жизнь – без измен и неудач – всем сложно даётся. Чувства – в них замешаны двое. Нельзя быть эгоистичным, нельзя, чтобы все было только для тебя. И лучше не жить с человеком, ход мыслей которого не похож на твой…» 

«Постельные сцены никогда не были для меня особо трудным. Я всегда чувствую себя совершенно свободно, я слежу за собой, и поэтому нет никакой неуверенности. Когда работает камера, не время быть стеснительным, но когда произносят: “Снято!” – ты укрываешь свою партнершу халатом и стараешься вести себя настолько уважительно, насколько возможно. А вообще, в дождливый день в Дублине есть занятия и похуже, чем прыгнуть в кровать с хорошенькой актрисой…» 

«Я вырос в Ирландии и видел слишком много молодых людей, которые приходили в паб поделиться своими великими замыслами и мечтами. А потом, спустя пятнадцать лет, они по-прежнему сидели за тем же столом и цедили как будто ту же самую пинту пива…» 

«Не хочу оказаться однажды сидящим в пабе и услышать: “Видите этого парня? У него было всё, он мог заработать целое состояние, но взял и разрушил свою жизнь сам, своими руками, к чертям собачьим!”…» 

П. С. А тут немного фильмов с участием Джонатана: «Матч Пойнт», «Убежище», «Бархатная золотая жила», «Дети Хуанг Ши», «Лев Зимой» и «Великолепные Эмберсоны».

Раньше она думала: всё, что от неё требуется – это делать, что должно и так хорошо, как только может. И тогда о ней будут заботиться, её будут хвалить, её будут любить. Но, если честно, так не было никогда. Люди, которые брали на себя подобные обязательства, врали изначально или приходили к корыстным планам со временем, беззастенчиво обворовывали её или оказывались слишком слабыми. Что стоило ожидать от продюсеров, агентов и киномагнатов, если подводили даже мужья, друзья и родная мать!..
Подобные истории могли бы, конечно, рассказать многие звёзды. О том как, за пышным голливудским фасадом скрываются несчастные люди, изломанные судьбы, ложь, предательство и преступления. О том, как заманчивые атрибуты жизни знаменитостей, о которых обычным людям принято мечтать, оборачиваются чем-то иллюзорным или неподъёмным, или совершенно ненужным. О том, сколько за эти миражи приходится платить и о том, сколько разорений на счету тех, кто приносил киностудиям миллиарды.
Да, таких историй немало. И у Джуди Гарленд – одна из них.

Когда-то её звали Фрэнсис Гамм, Фрэн и просто Бэйб, то есть Детка или Крошка. Говорят, мать не хотела рожать её – уже росли две дочери, и больше не планировалось, поскольку с деньгами всегда было напряжённо, да и жили супруги Гамм не сказать, что душа в душу. Хотя начиналось всё хорошо – по любви и с общими интересами: пианистка и певец не без оснований решили, что вместе у них больше шансов завоевать публику и наполнить кошелёк. Семейное дело, можно сказать, разрослось с появлением детей – Мэри и Дороти, которых тут же стали учить петь и танцевать и которые растопили какое-то количество зрительских сердец, умилявшихся дуэту маленьких артисток.
Но 95 лет назад выяснилось, что это будет не дуэт, что «Сёстры Гамм» всё-таки станут трио. Произошло это, конечно, не сразу после появления на свет младшей из них – Фрэнсис, но очень-очень скоро, ведь Бэйб не исполнилось и трёх лет, когда она, насмотревшись на выступления сестриц, по собственному почину выскочила на сцену и спела свою первую песню.
Как же ей понравилось стоять под светом софитов, слышать смех, аплодисменты и одобрительные возгласы! Ощущения, которые дарят артистам сцена и зрители, стали первым «наркотиком», на который она «подсела». Её не надо было уговаривать готовить номер, она сама старалась изо всех сил, и приятно удивлённая мама скоро перестала жалеть, что не сделала аборт. А папа, папа всегда души не чаял в младшенькой, восхищённо восклицая, что больше ни у кого на свете нет такого чувства ритма, такого количества энергии, таких сияющих глаз и такого сильного глубокого голоса, особенно удивительного в столь юном возрасте!..

Мать быстро поняла, что талант Фрэнсис может и должен приносить деньги – она не оставляла надежды выйти за границы их собственных постановок и куда-нибудь пристроить всех дочерей во главе с Бэйб. Желательно, на Бродвее или в Голливуде. Отец же, в отличие от матери, ни на чём не настаивал – он сам старался содержать семью, а для дочерей хотел лишь благополучия и счастья. Если Фрэнсис хочет выступать, то он её поддержит, но не надо заставлять девочку.
А поначалу её никто и не заставлял. Её и не нужно было заставлять. Петь, танцевать и выходить на сцену – это было именно то, чего она хотела. А уж если ей дадут какую-нибудь роль в кино, она станет совершенно счастливой! У неё уже и псевдоним для такого случая появился – хорошо звучащее «Джуди Гарленд» вместо простенького «Фрэнсис Гамм». Правда, хорошо придумано? Вот так все и зовите её теперь.

Мистер Майер, глава знаменитой киностудии MGM, ворчал, не умолкая: какого дьявола, его – одного из безусловных заправил шоу-бизнеса – эта чёртова секретарша тащит смотреть на очередного «чудо-ребёнка»? Сколько он уже перевидал этих «чудес»! Для этого давно уже есть специальные люди. Но как только перед сердито усевшимся Майером запела девочка – весьма обыкновенной внешности и даже не нарядная, он изменился в лице. Столько у неё искренности, чувства, непосредственности, а какой невероятный голос!..
Вскоре – впервые в истории MGM – без долгих размышлений и консультаций, без кинопроб и тому подобного с Фрэнсис Гамм/ Джуди Гарленд заключили долгосрочный контракт. 13-летняя девочка была в восторге, не веря своей удаче, мама была в восторге, мысленно прикидывая перспективы и подсчитывая прибыли, папа просто был рад тому, что дочка рада. И сёстры её, кстати, тоже искренне радовались за неё.
Несмотря на немалый сценический опыт и лестные отзывы по поводу её вокальных данных, Джуди оставалась неуверенной послушной девочкой, которая часто считала, что она недостаточно хороша или недостаточно старается. В общем, была отличным сырьём для голливудской Фабрики Грёз – высококачественным и податливым, из которого можно было слепить всё, что нужно и использовать столько, сколько заблагорассудится. К тому же, и мама девочки, исполняя роль агента и надзирателя, была на стороне студии – что сказано, то и исполнит: будет учить не жаловаться и терпеть, вовремя приходить на съёмки и радиоэфиры, своевременно принимать таблетки (тонизирующие, снотворные, для похудения и пр.)… Вас же не беспокоит, что девочка спит по 4 часа, а работает по 12? Вас же не тревожит, что её растущий организм лишают всего, кроме небольшого количества фруктов, несладкого крепкого кофе и таблеток, снижающих аппетит? Вы же проследите, чтобы на смену амфетаминам приходило снотворное и наоборот, а мы пока подберём Джуди ещё одни таблеточки, а то уж очень быстро она взрослеет, округляется, а нам нужен «чудо-ребёнок», а не «чудо-женщина»…

Сам Льюис Майер, в целом, разумеется, очень довольный приобретением, порой находил минутку, чтобы пожурить маленькую мисс Гарленд. Она всякий раз приносила денег во много раз больше, чем весила сама, но, говорят, однажды мистер Майер принёс в её гримёрку куклу. Тряпичное это создание было толстопопым и страшненьким и, по словам главы MGM, должно было служить стимулом. Ты же не хочешь стать такой, милая Джуди? Тогда слушайся меня, маму, стилистов, врачей, поменьше ешь, побольше работай и не забывай про таблетки.
Следующий подарок этого человека сначала вызвал у Джуди слёзы – в подарочной упаковке оказалась книга, которую раньше часто читал ей недавно скончавшийся папа – «Удивительный волшебник из страны Оз». Правда, слёзы быстро высохли – как только ей сообщили, что студия будет снимать фильм по этой сказке и что главная роль достанется ей!..
Но 17-летнюю Гарленд ждали в этом проекте и печали. И речь даже не о том, как ей туго бинтовали грудь, чтобы она выглядела помладше, а о том, как её вдруг отстранили, решив взять другую юную актрису. Однако, к счастью, оказалось, что ни у кого нет такого голоса, а фильм-то музыкальный, поэтому Джуди вернули. И, в том числе, благодаря этому лента получила несколько номинаций на «Оскар», самой актрисе вручили специальный «юношеский» приз, а песня «Over the Rainbow», прозвучавшая в «Волшебнике из страны Оз» стала не только, как принято говорить, визитной карточкой этой актрисы, но и возглавила несколько списков и рейтингов лучших песен XX века.

Однако никакие успехи фильмов и песен, популярность у зрителей и одобрение критиков и даже статус живой легенды не уберегли Джуди Гарленд от разочарований, проблем и настоящих бед. У студий и киномагнатов была одна забота: актриса должна выглядеть хорошо и не прекращать работать. Поэтому ей угрожали увольнением, если она хоть немного полнела, поэтому не собирались позволить ей «слезть» с таблеток и поэтому, подключив и её мать, и первого мужа, вынудили прервать первую беременность.
Даже звёзд первого эшелона норовят выжать досуха и могут, если не пристрелить, как загнанную лошадь, то отвернуться от того, кто хоть ненадолго перестал приносить хороший доход. Даже большим звёздам нечего рассчитывать на честность агентов и продюсеров, милосердие налоговиков и понимание кредиторов. У звёзд может быть большая любовь публики, но несчастная личная жизнь и пустые карманы. Фильмы, в которых они снимаются, могут приносить студиям баснословные барыши на протяжении лет, но звёздам нечего рассчитывать на пенсию, и, если они не сделают грамотных и успешных вложений, если не приобретут недвижимость, то проживут жизнь в отелях и съёмных квартирах, с большими финансовыми проблемами.
Легендарная Джуди Гарленд обычно сама содержала свою семью. Далеко не всегда у неё это получалось – вечно её кто-нибудь обманывал, вечно на смену успеху приходил провал, ожидания (с теми же гастролями или шоу) часто не оправдывались, зато долги были неистребимы. Ладно студии и прожжённые дельцы, но даже её мужчины, отцы её трёх детей – Лайзы Миннелли, Лорны и Джоуи Лафт – не горели желанием хотя бы содержать отпрысков, пока не доходило до крайностей.
Постоянная напряжённая работа, «дамоклов меч» долгов, неистребимая жажда одобрения и любви, а, главное, многочисленные лекарства, на которые Джуди подсадили ещё ребёнком – всё это разрушало как её нервную систему, так и организм вообще. С первым киноначальство боролось, направляя актрису к психотерапевтам, которые выслушивали её, скучая, даже если она говорила о суициде, и выписывали новые лекарства или направления в лечебницу, где Джуди, среди прочего, пытались лечить даже электрошоком. Но и такая «забота» была продиктована лишь тем, чтобы Гарленд продолжила работать, перестала биться в истериках, пить и срывать съёмки. Других проблем со здоровьем у неё тоже было полно – к примеру, обычно она бывала не просто худой, а даже истощённой, но несколько раз сильно полнела, выглядела старше своих лет, а однажды у неё чуть не отказала печень.

И хотя друзей у Джуди было немало, в том числе богатых и успешных, едва ли кто-то из них или из состоятельных поклонников думал о том, чтобы облегчить финансовое бремя этой женщины. В Америке такое, в общем-то, не принято. Разве что от мужа ещё можно ждать подобных жестов, но ни один из романов, ни один из пяти браков Гарленд не принёс ничего подобного.
Впрочем, утверждать, что в её жизни не было любви, а лишь один обман, мы не станем. Уж, по крайней мере, она любила – и мужей, и детей. Нет шансов назвать Джуди образцовой матерью, но, надо отдать должное ей – несмотря на болезни, зависимости, срывы, она старалась. Возможно, если бы кто-нибудь помог ей по-настоящему, всё сложилось иначе.
Но через три месяца после пятой свадьбы и спустя две недели после её 47-го дня рождения наступило 22 июня – день, который потом сочли предсказанным почти за 20 лет в фильме «Летние гастроли», в последней работе Гарленд на студии MGM. Тот день, промелькнувший в кино на листке календаря, который оборвала героиня Джуди, и стал датой её смерти. 22 июня 1969 года она умерла от того, что приняла слишком много лекарства с успокаивающим и снотворным эффектом. До сих пор спорят, случайно она это сделала или нарочно…

П. С. Вспомнить талант Джуди Гарленд можно, выбрав фильм из нашей подборки: «Чистокровки не плачут», «Волшебник из страны Оз», «Встреть меня в Сент-Луисе», «Звезда родилась», «Я могла бы продолжать петь».

Конечно, между Мэрилин Монро и Элизабет Тейлор различий было больше, чем сходств: происхождение и телосложение, продолжительность жизни и наличие детей – всё это у них получилось разным. Но и родственные черты между Белой и Чёрной королевами Голливуда имелись. И речь даже не о мужчинах и драгоценностях, речь о том, сколько горя, боли и разочарований может скрываться за блистательным фасадом звёздной жизни. Недаром Элизабет, узнав о смерти Мэрилин, сказала: «Возможно, лишь я одна понимаю её по-настоящему. Я и сама тоже не раз хотела покончить с собой…»

Одних только проблем со здоровьем у Элизабет Тейлор было столько, что другой человек на её месте давно бы не выдержал, но она слишком любила жизнь и всегда боролась за неё. Если бы летопись этой выдающейся актрисы не оборвалась 6 лет назад, на днях ей могло бы исполниться 85.

Иногда великолепная Лиз говорила, что у неё не было детства, ведь она так рано стала сниматься в кино. Но всё-таки её первые годы жизни были наполнены чудесными вещами и событиями, о которых многие дети и мечтать не могли.
Её родители – Фрэнсис и Сара Тэйлор – перебрались в Европу, поскольку показалось, что от предложения возглавить художественную галерею дяди-мультимиллионера Фрэнсису не стоит отказываться. А с учётом того, что карьеру актрисы Сара оставила, как только вышла замуж, терять и вовсе было нечего. В Лондоне Тейлоры зажили не так роскошно, как о том любила рассказывать потом мать семейства, но всё-таки был дом, неплохой достаток и приличный круг знакомств.
Маленькой Лиз даже подарили пони, и она росла бесстрашной наездницей. Были у неё и другие животные, много игрушек, нарядов, заботливые родители и старший брат Говард. Элизабет учили балету, пению и манерам – мама готовила дочь к самому лучшему, что по её мнению, может однажды произойти в Англии с хорошенькой и неглупой девушкой. Она может выйти замуж за богатого лорда. Девушка, пожалуй, даже должна сделать это, если она в самом деле неглупа.

Но эти блистательные планы пришлось забыть, когда по совету друзей с началом Первой Мировой Тейлоры вернулись на родину – в Америку. Нельзя сказать, что среди американских граждан не было богачей, которые условно сошли бы за лордов, но это – не то же самое, что породниться с аристократами.
А что может соперничать с дворянским титулом? Ну, например, статус кинозвезды. Он особенно был привлекателен в глазах несостоявшейся актрисы – Сары Тейлор. Неудивительно, что она стала посвящать своё время трём архиважным вещам: рассказывать Лиз вместо сказок головокружительные истории о том, как прекрасно быть актрисой, готовить дочь к карьере и налаживать контакты с теми, кто может в этом помочь. Фрэнсис не одобрял идею, с которой стала носиться супруга, но спорить с ней – себе дороже.
А вот Элизабет нравилась мамина затея – подумать только, она может стать актрисой, появится на большом экране!..

И вообще, Лиз привыкла слушаться родителей. С самых первых съёмок, да что там съёмок – с самых первых проб мать неотступно следовала за дочерью, занималась с ней, была, по сути, её агентом и даже получала отдельную зарплату. Рассказывали, что у Сары и её маленькой дочери был даже «тайный язык», с помощью которого мать показывала начинающей артистке, что нужно сделать: улыбнуться шире, изобразить страдание, печаль, испуг, восторг и т.д. Девочка не обладала врождённым артистическим талантом, но была трудолюбива, послушна, старательна и чудо как хороша.
Однажды Лиз Тейлор проходила пробы, претендуя на роль в ставшем знаменитым фильме «Лесси возвращается домой» 1943 года. Продюсеры, взглянув на неё, неодобрительно пошушукались и велели стилистам убрать с лица маленькой девочки неуместный обильный макияж. Каково же было всеобщее удивление, когда оказалось, что на Лиз нет ни грамма косметики – салфетки, которыми её вытирали, оказались чистыми, а брови, ресницы и губы девочки остались по-прежнему яркими. Поразительней этого был только необычный фиалковый цвет её глаз.
Кстати, уже лет в 10-11 у Элизабет сформировались черты лица. В детстве из-за этого даже получался некоторый дисбаланс: казалось, что на тело миниатюрного ребёнка прикрепили голову взрослой девушки. Зато потом лицо Лиз почти не менялось много лет. У природных красок были свои плюсы и минусы. Например, в фильме «Джейн Эйр» 1943 года яркая Лиз, с одной стороны, так и притягивает внимание к себе – даже в эпизодах, но с другой – совершенно не похожа на больную, умирающую воспитанницу пансиона. Скорее уж истощённой выглядела Пегги Гарнер, игравшая маленькую Джейн Эйр.

С тех пор, как с Лиз Тейлор, точнее, с её родителями, заключили контракт, наша героиня почти всё время проводила на территории студии – там она с другими маленькими актёрами и статистами училась, общалась, играла. У юных коллег к ней не было претензий: Лиз никогда не задирала нос, никого не обижала, всегда была вежливой, а ещё всё время таскала с собой зверей – то белку, то собаку, то бурундука, то котёнка. Она очень любила животных.
Кстати, эта любовь и навыки наездницы, приобретённые ещё в Англии, пригодились как нельзя лучше – в знаменитом фильме «Национальный бархат» нужна была именно такая девчушка, хотя и постарше. Но бесстрашная Лиз убедила всех в том, что справится, она даже сама выбрала себе жеребца – самого норовистого, объездила его, подружилась с ним и прекрасно провела съёмки.
Казалось бы – интересно, увлекательно, да ещё и деньги платят! Но именно те времена, проведённые, в основном, в относительно замкнутом пространстве, подчинённые режиму съёмок, Элизабет позднее и имела в виду, когда говорила, что у неё не было детства. Впрочем, упущенное она осознала не сразу, а когда у неё стали спрашивать: «Как? Ты никогда не была на футбольном матче?», «В каком смысле – ты никогда не ходила на танцы?» «Разве у тебя не было выпускного бала?» и т.п.

В целом-то оно, конечно, как всегда – чего нет, по тому и тоскуешь, того и не хватает. Но, с другой стороны, Лиз ведь действительно в основном только работала. А какие кабальные в те времена были контракты, этого пером не описать. Юной Элизабет ещё предстояло познакомиться с тем, как актрису могут сдать в аренду другой студии, как наказывают, если отказываешься от очередной идиотской роли…
Возможно, больше всего на свете ей не хватало друзей. А она сама была очень щедра на дружбу и одаривала ею всех, кто претендовал на это, даже самых странных людей, даже тех, от кого многие отворачивались. Одному из друзей-коллег Тейлор даже по-настоящему спасла жизнь, придя на помощь, когда он чуть не погиб в автокатастрофе.
Разумеется, она и обжигалась не раз, и встречалась с предательством, но так и не ожесточилась. Больше того, тех, кто дарил ей свою дружбу или даже немного вежливого внимания, она считала нужным благодарить и в материальном эквиваленте. Хорошо известно, как любила Лиз неожиданно презентовать кругосветные путешествия, номера в лучших отелях; даже горничные, парикмахеры и секретарши, показавшиеся Элизабет милыми и добрыми, получали от неё роскошные наряды, шубы и т.п.

Конечно, и она в своё время почудачила. Например, когда лет в 17-18 уже не могла выносить двойного давящего контроля – и со стороны матери, и со стороны студии. Как вовремя подвернулся наследник империи Hilton! Брак помог бы ей вырваться из-под родительской опеки (ей было неловко самой себя, но быть почти бесправным кормильцем в семье ей тоже уже надоело). Кроме того, кумушки могут судачить сколько угодно, но ведь она пошла замуж не по расчёту, она влюбилась в этого уверенного молодого светского льва по самые уши.
Никки Хилтон тоже был очарован юной кинозвездой, он даже почти не пил в конфетно-букетный период. Да только знакомые не верили в его исправление, они пытались остановить Лиз. Но тщетно: любовь и возможность стать самостоятельной кружили голову Элизабет!..
Если бы она знала, каким кошмаром обернётся медовый месяц, возможно, предпочла бы навсегда остаться в прежнем статусе. Некоторые источники утверждают, что у Тейлор даже был выкидыш из-за побоев вечно пьяного мужа. Не прошло и года, как молодая чета развелась.
К счастью, в отличие от Мэрилин Монро, Элизабет позже удалось стать матерью – у неё родились два сына и одна дочь, и ещё одну девочку она удочерила. Все очевидцы в один голос твердят, что такой любящей и заботливой матери свет не видывал.

Люди любят подсчитывать заработки этой актрисы, которая первой в истории получила миллионный гонорар. И не любят думать о полученных ею на съёмках травмах: от повреждения позвоночника при падении с лошади в «Национальном бархате» до тяжёлой пневмонии, завершившейся комой, которую Элизабет получила во время работы над «Клеопатрой».
Люди любят думать о бесчисленных драгоценностях Тейлор, которыми осыпали её мужчины. И забывают о том, что она стала основательницей самых первых фондов для борьбы со СПИДом – и это в те времена, когда люди ничего общего не хотели иметь ни с чем, напоминающим об этой болезни. Она будоражила совесть обывателей и собирала миллионы долларов, её фонды и сейчас спасают множество жизней.
Люди любят фантазировать по поводу романов Роковой Брюнетки и подсчитывать её браки, и не любят вспоминать о негодяе Никки Хилтоне, о том, что Лиз похоронила двух мужей и с немыслимым трудом пережила это. В её личную жизнь считали возможным вмешиваться все: от малограмотного зрителя с тюремным прошлым до Ватикана. Тут, кстати, уместно процитировать саму Тейлор: «Родители внушили мне уважение к браку, поэтому я всякий раз выходила замуж. Я спала только с теми, за кем была замужем. Многие ли современные женщины могут похвастаться тем же?..»
Люди любят порассуждать о поверхностной игре Элизабет Тейлор, забывая о том, что ей приходилось всему учиться самой на ходу, что от неё чаще всего требовалось соответствовать голливудскому шаблону. А ещё они забывают, что были у неё и выдающиеся работы – например, в драме «Кто боится Вирджинии Вульф?».
Людям нравится обсуждать изменения во внешности Лиз, посудачить о её вредных привычках, некоторым удаётся увидеть в стойкой пожилой женщине, передвигающейся на инвалидном кресле – «пародию на саму себя», «старуху, которая всё норовила сходить на бал или замуж». И людям не нравится задумываться о том, почему, Элизабет оказалась в инвалидном кресла? А произошло это после бесчисленных операций: на позвоночнике, на коленях, ступнях, тазобедренных суставах, после замены сердечного клапана, рака мозга, рака кожи, не говоря уже про пневмонии, аппендицит, кесарево и прочие мелочи.
«Каждый день ты вынуждаешь себя переставлять одну ногу за другой, чтобы сделать шаг. Ты борешься, ты плачешь, ты просишь у Бога помощи. Но другого пути нет…»
Люди почитали её за Королеву Голливуда, они говорили что она – символ великой эпохи, но в это же время были к ней слишком нетерпимы и попросту злы. Её «прощали» только если её жизнь находилась в опасности, но в то же время хоронили столько раз и с таким азартом!..
Но она продолжала отдаваться дружбе с истовостью и изо всех сил помогать больным. А по поводу «слухов о преждевременной кончине» своей, Элизабет Тейлор со смехом говорила: «Зато какие прекрасные рецензии пишут обычно в таких статьях! При жизни таких комплиментов не дождёшься!..»

П. С. Из фильмов с участием Элизабет Тейлор у нас есть: “Национальный бархат”, “Место под солнцем”, “Кошка на раскалённой крыше”, “Внезапно, прошлым летом”, “Баттерфилд 8”, “Кто боится Вирджинии Вульф?”, “Укрощение строптивой”.

(Текст: Алёна Эльфман, поставить лайк посту в ВК/посмотреть нашу подборку видео: vk.com/wall-43750309_85455).