В детстве он не спешил перенимать отцовское ремесло, хотя фортепианный мастер и настройщик – работа и хлебная, и творческая. Пораздумав, Джордж пошёл в ученики к скульптору. Но поступать в Школу искусств опять же не спешил – такие, как он начинали учиться там лет в 14-15, а он предстал перед глазами преподавателей уже 18-летним парнем. И только через 7 лет смог получить премию, которая позволила ему совершить традиционное путешествие в Италию.
Оттуда Уоттс, разумеется, тоже не спешил возвращаться и почти 5 лет вдохновлялся картинами старинных мастеров, перенимал приёмы. В разных его работах заметны отголоски стилей Микеланджело, Тициана, его современников прерафаэлитов, но примыкать к какой-либо школе он, как вы понимаете, не спешил.
Впрочем, самые аллегорические его полотна, словно подёрнутые дымкой времён, явно намекают на стили XX века – то есть, в определённом смысле, вечно неспешный Джордж Уоттс как-то умудрился заглянуть вперёд.
Однако картин (и скульптур) он создал немного – и даже не в сравнении, например, с гениальным «конвейером» Айвазовского, а вообще. Ведь Уоттс никогда не торопился.

Представьте, он даже не стал спешить с принятием почётного титула баронета, который пожаловали ему от имени королевы Англии. А ему титул дважды предлагали, с перерывом в почти 10 лет – чтобы успел пораздумать. Но Уоттс и тогда протянул: «Скорее нет, чем да…»
Почти аналогичная ситуация была с предложенным ему постом президента Королевской академии. Тут живописец, должно быть, подумал, что связываться со всей этой суетой и обязанностями он не имеет ни малейшего желания. Говорят, только рыцарский титул он всё-таки согласился принять, но уже в конце жизни.

Со свадьбой он ведь тоже пороть горячку не стал. В первый раз женился на молоденькой, но уже известной актрисе Эллен Терри, когда ему было уже 47. Но, если судить по тому, что супруги не прожили и года, так и представляется Джордж Фредерик, покачивающий головой и приговаривающий: «Ох, поторопился я всё-таки с этим браком, поторопился…»
И прошло больше 20 лет, прежде чем живописец решился вновь на подобный поступок. Избранницей 69-летнего Уоттса стала 37-летняя Мэри Фрезер-Титлер, талантливый художник-керамист. Видимо, этот выбор был более обдуманным, решение принято не сгоряча – по крайней мере, Мэри, прожившая с мужем оставшиеся ему 18 лет и посвятившая сохранению его наследия всю свою жизнь, заслужено может считаться примером и даже символом достойной, верной жены.

К слову, именно символические, аллегорические свои картины сам Уоттс ценил превыше остальных. Публике они тоже, в целом, нравились, но она считала, что Уоттс – прежде всего, талантливый портретист. А он не слишком-то любил делать портреты, он предпочитал говорить с интеллектуальным зрителем на языке символов.
Корней Чуковский в одной своей дореволюционной ещё статье, признавая достоинства живописца, всё же посмеивался: мол, это – просто ребусы, а не картины, к каждой следовало бы приставить лектора или прикрепить пояснительную записку, а то так ведь и не поймёшь, что каждая поза, ветвь, капля крови, цвет одеяния несут глубокий смысл.
Джордж Фредерик Уоттс планировал создать большой аллегорический цикл под названием «Дом Жизни» и написал такие полотна как «Ангел-хранитель», «Любовь и Жизнь», «Надежда», «Мамона», «Время, смерть и приговор»… Но ещё больше не написал. В том числе, потому что никогда особенно не спешил.