Или взять случаи, когда самому императору требовалось новое рыцарское облачение. Поскольку у правителя и на сей счёт имелось своё видение, кроме того, кое-что он действительно в этом понимал (даже, как говорят, разработал особый вид пластинчатых доспехов, которые стали носить его имя), то влезал во всё – от внешнего вида до технических деталей. А если оружейник-профессионал Конрад Зойзенхоффер в чём-то возражал, то мог получить письмо со словами: «Сделайте Мне доспехи так, как желаю Я, поскольку не Вы, а Я приму участие в турнире…» И Конрад знал, что, несмотря на относительную вежливость императорского письма, стоит всё-таки поберечься навлечь на себя этот огонь холодной ярости. 
Ну, и вот, а однажды Максимилиану I пришло в голову сделать подарок другому правителю – английскому королю Генриху VIII. Люди по сей день спорят, что означает этот странноватый, а то, пожалуй, и страшноватый вид гротескного рогатого шлема? Это было в порядке вещей? Мода 500 лет назад царила такая? Это был нормальный подарок или подарок-оскорбление? Если последнее, то с намёком на что? На то, что Генрих VIII – рогоносец? Или на его, скажем так, нечеловеческое поведение, когда новые порядки насаждались жестокой рукой, не считаясь с десятками тысяч жизней? 

В общем, вопросов много, а ответов – не очень. К слову, утверждается, что рогатый шлем – только часть самого что ни на есть полного доспеха, который был доспехом костюмным, то есть имитировал одежду, в данном случае – роскошное одеяние аристократа XVI века. Хотя, кто его знает, как оно было… 

П. С. Два других шлема – так, для полноты картины. Тот, что с крылышками, сделал другой известный мастер немецкой школы – Лоренц Кольман, по прозвищу Хельмшмидт, что значит «Шлемник». Он сделал столько шлемов, что «Хельмшмидт» стало как бы его второй фамилией да ещё и перешло «по наследству» к тем его отпрыскам, которые продолжили заниматься ремеслом славного предка. 
А тот шлем, который тоже как бы с рожей, как и предназначавшийся для английского монарха, как говорят, принадлежал шведскому королю Густаву I. Знаете, безопасность безопасностью, гротеск гротеском, но всё же странные были времена и странные вкусы.