Первая – «Непонятная», вторая – «Неинтересная». Именно так озаглавил части своей лекции театральный критик Алексей Киселёв. В петербургском книжном магазине «Порядок слов» он рассказывал, «От чего зависит независимый театр». Интереснейшего спикера из Москвы пригласили организаторы «Форума Независимого Театра “Площадка vol.1”».

Уже по названию частей понятно, что лектор – человек с отличным чувством юмора. К тому же хорошо образован. В 2011 году он закончил театроведческий факультет ГИТИСа. С тех пор публиковался в известных изданиях: «Афиша Daily», «Петербургский театральный журнал», «КРОТ», Colta.ru и сотрудничал с театральными фестивалями («Территория», «Текстура» и «Золотая маска»). Алексей состоит во всероссийской Ассоциации театральных критиков и ведёт лекции о театре прошлого, настоящего и будущего.

Вторая часть лекции как раз целиком была посвящена театру будущего. А точнее, гипотезам Алексея на эту тему. Одна из них о том, что вместо людей там будут играть роботы. Другая: зрители смогут бывать в театре, просто надев, например, специальные очки. А третья: «В Малом театре идёт «Ревизор». И «Недоросль» тоже идёт». То есть консервативные спектакли никуда не денутся. Посмотрим, какие из этих пророчеств сбудутся.

Первая часть лекции состояла в основном из теории: что такое независимый и государственный театр, их достоинства и недостатки. Тут в общем-то не было ничего неожиданного. Например, среди недостатков государственных театров: отсутствие творческой мотивации, конфликтная атмосфера (сплетни, интриги и т. д.), неповоротливость структуры. К недостаткам независимых театров критик отнёс отсутствие денег и уверенности в завтрашнем дне, вынужденное разделение обязанностей.

Действительно, деньги для независимых театров – вопрос больной. Как, впрочем, и для всего независимого. Между премьерами артисты занимаются не только творчеством и репетициями, но и поиском средств на постановку. У государственных театров такой проблемы нет.

Театр «Мастерская Петра Фоменко», например, к тому же финансируют сразу три банка. Собственно, примеры из практики и были самым интересным в этой части лекции. Алексей Киселёв, по ощущениям, знает о театре ВСЁ. Историю, современные тенденции, последние премьеры (не только в России) и, конечно, закулисные интриги.

Кстати, об интригах. О том же театре Фоменко лектор рассказал, что после смерти Петра Наумовича коллектив раскололся на два лагеря. Старая школа: те, кто были ещё при Фоменко, носители традиций, и новички, которые появились в театре не так давно и не успели ещё пропитаться его духом и стать преемниками . 

Как противостояние двух лагерей использовал режиссёр при подготовке одного из спектаклей и что из этого вышло – можете услышать из первых уст: мы записали и прикрепили к посту обе части лекции театроведа.

(Текст: Ирина Орлова, фото: Вера Шуркус; лекцию можно послушать здесь: vk.com/gdekultura)

На сцене сразу два временных плана: с одной стороны, две семьи и один учёный ютятся в крохотном помещении, ссорятся из-за сервизов, из-за того, чья очередь мыть посуду, дети втихомолку читают слишком взрослые книги, секретничают и влюбляются. 

С другой стороны, в спектакле присутствует и голос современности — персонаж, листающий страницы архива, и неуклонно напоминающий нам страшные факты: люди, чьим маленьким ежедневным заботам мы так сочувствуем, не пережили оккупации.

Я спешила на премьеру прямо с занятия по ивриту, где учитель шутил, что добавлять кровь в мацу попросту некошерно. Прошло 70 лет со времен этих ужасных событий, многое изменилось. Лично меня спектакль не на шутку заставил задуматься. Вопросы, звучащие со сцены, серьёзны, на них нет однозначного ответа: “Как так? Умер ли бог в Освенциме? Как ты можешь веселиться, когда кругом столько горя?”.

(Текст: Аделаида Рош, фото: Роман Власов)