«Для чего жизнь так коротка? Чтоб не наскучить, конечно. А если кому не скучно? Может быть, можно дать прожить подольше, а?..»
Эти слова Достоевского очень подходят Владимиру Этушу, который произносил их много раз со сцены знаменитого Вахтанговского театра. Владимиру Абрамовичу не скучно вот уже 95 лет. Этот человек умеет ощущать вкус жизни и получать от неё удовольствие.
Владимиру Этушу 95 лет
Он мог бы, подобно Карабасу Барабасу, восклицать с завидной регулярностью: «Это просто праздник какой-то!..», подразумевая происходящее в жизни. Радости, удачи, счастья на долю Этуша выпало предостаточно, однако с одним днём ничто не смогло сравниться…
Однажды, на третьи сутки после своего очередного дня рождения он испытал такое глобальное, неизмеримое счастье, что память о нём хранится в сердце до сих пор. В тот день все краски мира были необыкновенно яркими, всё вокруг стало сияющим, сверкающим и искрящимся: солнце и воздух, глаза и улыбки людей. Редкому мастеру спецэффектов удалось бы добиться подобной картинки! А по-настоящему увидеть такое мог лишь тот, кому сначала довелось пережить все мыслимые страдания, погрузиться в беспросветное отчаяние, ощутить, что не будет конца этой войне, а потом вдруг узнать о Победе!..
Владимир Этуш испытал в полной мере всё, чем «одаривает» война, и потому 23-летний парень – смуглый, словно опалённый, худой и жилистый, ещё хромающий и ходящий с тросточкой, в шинели с дырками от пуль и следами крови – счастье в тот день испытал во всей полноте. И счастье это ещё долго наполняло его, не спеша выветриваться, хотя вокруг царила послевоенная разруха, а у Этуша даже не было одежды, кроме военной формы.
Зато всё самое худшее осталось позади, он чудом выкарабкался после ранения, выжил, а красивых девушек вокруг стало, пожалуй, даже больше, чем до войны. И их притягивал высокий молодой фронтовик, настоящий герой – с орденом и лейтенантскими погонами, защитник Родины да ещё и без пяти минут артист.
Возвращение к любимой профессии было одним из главных составляющих счастья. Володька Этуш грезил любимым Щукинским училищем и Театром им. Вахтангова – с их уникальной атмосферой любви и дружбы, с их особой школой, с их необычным манящим миром… Он надеялся, что всё будет как прежде – в те невероятные времена, когда ему, мальчишке, который не поступил в ГИТИС на режиссёрский факультет, дал шанс сам Рубен Симонов!
Причём, на режиссёра юный Этуш решил поступать лишь потому, что его убедили: таких – тощих, смуглых, словно индус – в советские артисты не берут. А Симонов, наоборот, (Володька сам слышал!) говорил про него: «Вот это лицо, вот это внешность!..» Выглядел наш герой, действительно, всегда весьма экзотично: в детстве, с круглым лицом и несколько раскосыми глазами, он был похож на мальчика из Средней Азии, в отрочестве, пожалуй, индуса, а потом всё больше напоминал представителей кавказских народов. Так что и товарищ Саахов из «Кавказской пленницы» и роли других «южных товарищей» появлялись в его актёрской биографии не случайно. И к тому располагала не только внешность Этуша.
На войне ему довелось служить и на Кавказе, в части, там набранной, он повидал представителей всех народов этого региона, сражался с ними плечо к плечу, ел из одного котелка и, конечно же, по актёрской привычке, впитывал все оттенки национальных колоритов. Но вообще «кавказский акцент» Вовка Этуш изучал ещё в довоенные времена, бегая на выступления Ираклия Андроникова – знаменитого писателя и превосходного мастера разговорного жанра, а потом пародируя его. Много лет спустя Андроников похвалил умение Владимира Абрамовича передавать разные восточные акценты, а Этуш, поблагодарив, рассказал, что для него всё это началось с подражания Ираклию Луарсабовичу.
Когда вышла «Кавказская пленница», друзья, несмотря на успех фильма, стали предупреждать Этуша, сыгравшего товарища Саахова, ни в коем случае в ближайшие годы не ездить на Кавказ – мол, убьют тебя горячие горцы, обиженные сатирическим изображением земляка и местной власти.
Но не было и намёка на подобное. Образ товарища Саахова был создан без излишней конкретики, в том числе, лингвистической, и поэтому грузины думали, что Саахов – армянин, армяне – что он азербайджанец, азербайджанцы – что он ингуш и т.д. Так что на Этуша не держали никаких обид! Хотя однажды один кавказский чиновник спросил у Юрия Никулина, как у близкого друга Владимира Абрамовича: «А какой национальности артист Этуш – грузин или армянин?» Никулин ответил: «Если честно, еврей…» И тогда чиновник восхищённо выдохнул: «Ну, надо же! Великий актёр!..»
Отец нашего героя – Абрам Савельевич Этуш, родом из-под Могилёва – занимаясь разъездной торговлей, бывал по делам в Москве, и постепенно в нём созрела мысль остаться в Первопрестольной. Но в те времена евреям, вообще-то, часто запрещали селиться в больших городах. И Этуш-старший, открывший небольшое галантерейное производство, жил в Москве поначалу нелегально, давая городовому взятку. Но после революции упомянутый запрет отменили, и Абрам Савельевич снял комнату на Маросейке.
Комната была крохотной, в отличие от семьи: папа, мама, мамина мама, мамина сестра и мамин брат с женой. Плюс новорождённый Вова. «Как они там помещались, не представляю! Теснились так, что однажды, лёжа раскрытый в люльке, я пустил фонтан на стоявшую на столе вазу с печеньем. Этот факт потом передавался в семье из уст в уста…»
Мамина мама – бабушка Володи Этуша – происходила из состоятельной семьи, но её угораздило выйти замуж по большой любви за красавца-ловеласа, который в грош её не ставил, всё гулял, гулял и умер в 40 лет, оставив вдову с пятью детьми. Однако вдова эта не сломалась: вырастила детей, осталась жить с дочками, помогая им во всём, на себя не тратила ни копейки и всегда оставалась не только мудрой и хозяйственной, но и весёлой, словоохотливой и артистичной.
А зять её – Абрам Этуш – не сидел сложа руки: эпоха НЭПа позволяла не только зарабатывать предприимчивым людям, но и построить себе жильё. И вскоре семья нашего героя перебралась в просторную квартиру в доме у Яузских ворот. Целых три комнаты по 25 кв. метров каждая плюс прихожая, кухня и ванная! Правда, мебели было мало, в ванной не стояло ничего, кроме рукомойника, а отапливалась жилплощадь печами-голландками, но в сравнении с первой комнатушкой, это был дворец, который радовал своих обитателей, пока не пришла пора уплотнять жильцов и выявлять врагов народа… Отца Владимира Этуша арестовывали дважды: в первый раз признали ошибку и благополучно выпустили через 1,5 года, а уж во второй раз готовили обвинительную базу серьёзней.
Но до той трудной, печальной поры родители успели побаловать обожаемых детей – старшего Вовочку и младшую Лидочку. Детям покупали прекрасные игрушки, выбирали школу получше, каждые выходные водили в цирк и театр… Кстати, главным из того, что привело его на сцену и в кино, Владимир Абрамович называет бабушкин артистизм, Чарли Чаплина и мхатовский спектакль «Синяя птица», который он посмотрел в детстве.
Редкие карманные деньги юный Этуш предпочитал потратить не на пирожное или мороженое, а на билет в кино или театр. Если не было возможности купить билет, он старался пробраться в «храмы Мельпомены» любым способом – крался тайком, уговаривал билетёрш, привирал, выдавал себя за другого. С годами он всё отчётливей понимал, чему хочет посвятить свою жизнь. В восьмом классе стал ходить в драмкружок, а после школы решил поступать в театральное.
Несмотря на описанные уже трудности, Вова Этуш начал учиться на артиста, и сразу осознал, что «Щука» и Вахтанговский театр – места священные для него, а актёры, которые там служат – люди просто невероятные! Он чувствовал себя настоящим счастливчиком: самые смелые мечты воплощаются в жизнь, которая стала такой насыщенной и захватывающей, а вокруг – единомышленники, добрые мэтры и очень красивые девушки, которые тоже находят его внешность интересной!..
И вдруг война.
Волею судьбы Владимир Этуш стал одним из первых москвичей, которые узнали о нападении фашистов. Точнее, узнал-то он об этом, вместе со всеми, 22 июня – после того, как об этом передали по радио. Но иностранную машину с фашистским флагом, пронёсшуюся по сонным ещё московским улицам, Володька, возвращающийся под утро с вечеринки, увидел, и правда, одним из первых в стране. В машине той ехал посол Германии, уже вручивший советскому министру иностранных дел ноту об объявлении войны, которая, по сути, шла уже несколько часов.
Этуш рассказывал, что никогда в жизни – даже в пылу сражения, под бомбёжкой, наедине с врагом или думая, что потерял ноги – он не испытывал такого страха, как услыхав о начале Великой Отечественной. Получается, что и самый большой ужас, и самое большое счастье связаны у него именно с той войной.
Вскоре студентов театральных вузов, и среди них – нашего героя, послали рыть окопы, противотанковые рвы и т.п. Сначала говорили, что на 2-3 дня, потом – на пару недель, а оказалось – на три месяца. По счастью, ребят отправили восвояси незадолго до начала боёв там, где они совсем недавно работали лопатами. Вернувшийся в Москву Этуш с трудом узнал родной город, словно накрытый тенью, готовый к налётам и уже кое-где пострадавший от них.
Бронь, полагавшаяся будущим артистам, позволяла Владимиру Абрамовичу не идти на фронт, но ему хватило одного раза выйти на сцену при почти пустом зале, чтобы понять: искусство, конечно, нужно людям, но сейчас есть вещи куда важнее!.. И вскоре доброволец Владимир Этуш начал свой изматывающий путь: совершенствовал немецкий в спецшколе переводчиков, переводил документы фашистов, участвовал в допросах «языков», ходил в разведку и в бой наравне с другими пехотинцами, поднимал людей в атаку, командовал многодневной переправой через реку, прошёл чуть не весь Кавказ, гоня оттуда немца, видел земли, искорёженные войной и совсем нетронутые…
«Страх быть убитым меня не оставлял, хотя он быстро притупляется, становится как бы нормой жизни. На войне я понял, что человек может выдержать куда больше, чем принято думать. А мечтал я только об одном — чтобы война скорее закончилась. Иногда накатывало отчаяние, и мне казалось, что она не закончится никогда или если и кончится, то я просто не доживу до этого момента…»
Рассказывая про своё ранение, на котором война для него, по сути, закончилась, Этуш часто переводит всё в шутку, говоря, что вражеская пуля попала ему в зад. Хохочет, подмигивает и переводит разговор на другое. На самом деле разрывная пуля раздробила кости таза, боль была такая, что очнувшийся от обморока Этуш хотел выть и грызть землю, и думал, что ему оторвало ноги. Но те были на месте, только лежали безжизненно, и ему пришлось ползти, опираясь на руки…
Лечение лейтенанту Этушу понадобилось долгое — за первые полгода он побывал в четырёх госпиталях, и из последнего – в Урюпинске – его разрешили забрать родным. Так поступали с безнадёжными, хотя официально их выписывали как выздоравливающих. Мама Володьки примчалась так быстро, как только смогла, забрала сына в Москву, где, как она считала, врачи куда лучше. К счастью, в родном городе Этушу, и правда, поставили точный диагноз, назначили верное лечение и во всех смыслах поставили на ноги.
К самому счастливому дню в его жизни – Дню Победы – он уже полгода жил в столице и начал вполне уверенно ходить, хотя и с палочкой. И получив вторую группу инвалидности.
«Впервые после войны я вышел на сцену в спектакле «Мадемуазель Нитуш». Должен был появиться на сцене как раз в тот момент, когда там раздаются выстрелы. И вроде бы знал, что это – работа театральных пиротехников, но услышал стрельбу и по фронтовой привычке залёг. Долго коллеги смеялись надо мной, вспоминая тот случай…»
Владимира Этуша взяли сразу на четвёртый курс Щукинского училища, где и учились уже его однокурсники. Взяли, но с условием: не справишься, переведём на первый курс, будешь начинать всё сначала.
Он справился. И его приняли в труппу Театра им. Вахтангова, а ещё почти в то же время он стал работать в училище, которое только что сам закончил, и, таким образом, стал самым молодым преподавателем «Щуки». В 1957 году Владимир Абрамович набрал свой первый и единственный курс, почти все студенты которого стали знаменитыми артистами. В 1976 Этуш стал профессором, а в 1987 – ректором Щукинского училища.
Оттого, что он начал преподавательскую деятельность таким молодым, множество актёров разных поколений имеют честь называть его учителем. По их словам, Владимир Абрамович с самого начала не терпел опозданий и незнания текста, репетировал со студентами, разбирая всё очень подробно, часто был весьма суров и мог заставить учеников трепетать и слушаться. Но при этом он всегда умел и умеет быть уморительным, притягательным и страшно интересным.
К сожалению, ему самому долго толковых ролей в театре почти не доставалось. А в кино и вовсе сколько-нибудь заметные персонажи стали перепадать Этушу только после 40 лет. «Чувствую себя даже немного обиженным в этом плане. Сначала подобное было вполне справедливо – в молодости я оставался слишком зажатым, и меня снимали со многих ролей. Тогда я просто не мог понять природу существования в разных характерах и образах. Иногда что-то получалось, но в следующий раз — полный провал. Всё такими волнами. Я сильно переживал, провёл много бессонных ночей. В результате я остался голодным до работы, так и не насытился…»
П. С. А вот что мы предлагаем вам из работ Владимира Абрамовича:
1. «Окаёмовы дни»
2. «Дядюшкин сон»
3. «Мещанин во дворянстве»
4. «Великая магия»
5. «Приключения Буратино»
6. «Кавказская пленница»
Однажды, на третьи сутки после своего очередного дня рождения он испытал такое глобальное, неизмеримое счастье, что память о нём хранится в сердце до сих пор. В тот день все краски мира были необыкновенно яркими, всё вокруг стало сияющим, сверкающим и искрящимся: солнце и воздух, глаза и улыбки людей. Редкому мастеру спецэффектов удалось бы добиться подобной картинки! А по-настоящему увидеть такое мог лишь тот, кому сначала довелось пережить все мыслимые страдания, погрузиться в беспросветное отчаяние, ощутить, что не будет конца этой войне, а потом вдруг узнать о Победе!..
Владимир Этуш испытал в полной мере всё, чем «одаривает» война, и потому 23-летний парень – смуглый, словно опалённый, худой и жилистый, ещё хромающий и ходящий с тросточкой, в шинели с дырками от пуль и следами крови – счастье в тот день испытал во всей полноте. И счастье это ещё долго наполняло его, не спеша выветриваться, хотя вокруг царила послевоенная разруха, а у Этуша даже не было одежды, кроме военной формы.
Зато всё самое худшее осталось позади, он чудом выкарабкался после ранения, выжил, а красивых девушек вокруг стало, пожалуй, даже больше, чем до войны. И их притягивал высокий молодой фронтовик, настоящий герой – с орденом и лейтенантскими погонами, защитник Родины да ещё и без пяти минут артист.
Возвращение к любимой профессии было одним из главных составляющих счастья. Володька Этуш грезил любимым Щукинским училищем и Театром им. Вахтангова – с их уникальной атмосферой любви и дружбы, с их особой школой, с их необычным манящим миром… Он надеялся, что всё будет как прежде – в те невероятные времена, когда ему, мальчишке, который не поступил в ГИТИС на режиссёрский факультет, дал шанс сам Рубен Симонов!
Причём, на режиссёра юный Этуш решил поступать лишь потому, что его убедили: таких – тощих, смуглых, словно индус – в советские артисты не берут. А Симонов, наоборот, (Володька сам слышал!) говорил про него: «Вот это лицо, вот это внешность!..» Выглядел наш герой, действительно, всегда весьма экзотично: в детстве, с круглым лицом и несколько раскосыми глазами, он был похож на мальчика из Средней Азии, в отрочестве, пожалуй, индуса, а потом всё больше напоминал представителей кавказских народов. Так что и товарищ Саахов из «Кавказской пленницы» и роли других «южных товарищей» появлялись в его актёрской биографии не случайно. И к тому располагала не только внешность Этуша.
На войне ему довелось служить и на Кавказе, в части, там набранной, он повидал представителей всех народов этого региона, сражался с ними плечо к плечу, ел из одного котелка и, конечно же, по актёрской привычке, впитывал все оттенки национальных колоритов. Но вообще «кавказский акцент» Вовка Этуш изучал ещё в довоенные времена, бегая на выступления Ираклия Андроникова – знаменитого писателя и превосходного мастера разговорного жанра, а потом пародируя его. Много лет спустя Андроников похвалил умение Владимира Абрамовича передавать разные восточные акценты, а Этуш, поблагодарив, рассказал, что для него всё это началось с подражания Ираклию Луарсабовичу.
Когда вышла «Кавказская пленница», друзья, несмотря на успех фильма, стали предупреждать Этуша, сыгравшего товарища Саахова, ни в коем случае в ближайшие годы не ездить на Кавказ – мол, убьют тебя горячие горцы, обиженные сатирическим изображением земляка и местной власти.
Но не было и намёка на подобное. Образ товарища Саахова был создан без излишней конкретики, в том числе, лингвистической, и поэтому грузины думали, что Саахов – армянин, армяне – что он азербайджанец, азербайджанцы – что он ингуш и т.д. Так что на Этуша не держали никаких обид! Хотя однажды один кавказский чиновник спросил у Юрия Никулина, как у близкого друга Владимира Абрамовича: «А какой национальности артист Этуш – грузин или армянин?» Никулин ответил: «Если честно, еврей…» И тогда чиновник восхищённо выдохнул: «Ну, надо же! Великий актёр!..»
Отец нашего героя – Абрам Савельевич Этуш, родом из-под Могилёва – занимаясь разъездной торговлей, бывал по делам в Москве, и постепенно в нём созрела мысль остаться в Первопрестольной. Но в те времена евреям, вообще-то, часто запрещали селиться в больших городах. И Этуш-старший, открывший небольшое галантерейное производство, жил в Москве поначалу нелегально, давая городовому взятку. Но после революции упомянутый запрет отменили, и Абрам Савельевич снял комнату на Маросейке.
Комната была крохотной, в отличие от семьи: папа, мама, мамина мама, мамина сестра и мамин брат с женой. Плюс новорождённый Вова. «Как они там помещались, не представляю! Теснились так, что однажды, лёжа раскрытый в люльке, я пустил фонтан на стоявшую на столе вазу с печеньем. Этот факт потом передавался в семье из уст в уста…»
Мамина мама – бабушка Володи Этуша – происходила из состоятельной семьи, но её угораздило выйти замуж по большой любви за красавца-ловеласа, который в грош её не ставил, всё гулял, гулял и умер в 40 лет, оставив вдову с пятью детьми. Однако вдова эта не сломалась: вырастила детей, осталась жить с дочками, помогая им во всём, на себя не тратила ни копейки и всегда оставалась не только мудрой и хозяйственной, но и весёлой, словоохотливой и артистичной.
А зять её – Абрам Этуш – не сидел сложа руки: эпоха НЭПа позволяла не только зарабатывать предприимчивым людям, но и построить себе жильё. И вскоре семья нашего героя перебралась в просторную квартиру в доме у Яузских ворот. Целых три комнаты по 25 кв. метров каждая плюс прихожая, кухня и ванная! Правда, мебели было мало, в ванной не стояло ничего, кроме рукомойника, а отапливалась жилплощадь печами-голландками, но в сравнении с первой комнатушкой, это был дворец, который радовал своих обитателей, пока не пришла пора уплотнять жильцов и выявлять врагов народа… Отца Владимира Этуша арестовывали дважды: в первый раз признали ошибку и благополучно выпустили через 1,5 года, а уж во второй раз готовили обвинительную базу серьёзней.
Но до той трудной, печальной поры родители успели побаловать обожаемых детей – старшего Вовочку и младшую Лидочку. Детям покупали прекрасные игрушки, выбирали школу получше, каждые выходные водили в цирк и театр… Кстати, главным из того, что привело его на сцену и в кино, Владимир Абрамович называет бабушкин артистизм, Чарли Чаплина и мхатовский спектакль «Синяя птица», который он посмотрел в детстве.
Редкие карманные деньги юный Этуш предпочитал потратить не на пирожное или мороженое, а на билет в кино или театр. Если не было возможности купить билет, он старался пробраться в «храмы Мельпомены» любым способом – крался тайком, уговаривал билетёрш, привирал, выдавал себя за другого. С годами он всё отчётливей понимал, чему хочет посвятить свою жизнь. В восьмом классе стал ходить в драмкружок, а после школы решил поступать в театральное.
Несмотря на описанные уже трудности, Вова Этуш начал учиться на артиста, и сразу осознал, что «Щука» и Вахтанговский театр – места священные для него, а актёры, которые там служат – люди просто невероятные! Он чувствовал себя настоящим счастливчиком: самые смелые мечты воплощаются в жизнь, которая стала такой насыщенной и захватывающей, а вокруг – единомышленники, добрые мэтры и очень красивые девушки, которые тоже находят его внешность интересной!..
И вдруг война.
Волею судьбы Владимир Этуш стал одним из первых москвичей, которые узнали о нападении фашистов. Точнее, узнал-то он об этом, вместе со всеми, 22 июня – после того, как об этом передали по радио. Но иностранную машину с фашистским флагом, пронёсшуюся по сонным ещё московским улицам, Володька, возвращающийся под утро с вечеринки, увидел, и правда, одним из первых в стране. В машине той ехал посол Германии, уже вручивший советскому министру иностранных дел ноту об объявлении войны, которая, по сути, шла уже несколько часов.
Этуш рассказывал, что никогда в жизни – даже в пылу сражения, под бомбёжкой, наедине с врагом или думая, что потерял ноги – он не испытывал такого страха, как услыхав о начале Великой Отечественной. Получается, что и самый большой ужас, и самое большое счастье связаны у него именно с той войной.
Вскоре студентов театральных вузов, и среди них – нашего героя, послали рыть окопы, противотанковые рвы и т.п. Сначала говорили, что на 2-3 дня, потом – на пару недель, а оказалось – на три месяца. По счастью, ребят отправили восвояси незадолго до начала боёв там, где они совсем недавно работали лопатами. Вернувшийся в Москву Этуш с трудом узнал родной город, словно накрытый тенью, готовый к налётам и уже кое-где пострадавший от них.
Бронь, полагавшаяся будущим артистам, позволяла Владимиру Абрамовичу не идти на фронт, но ему хватило одного раза выйти на сцену при почти пустом зале, чтобы понять: искусство, конечно, нужно людям, но сейчас есть вещи куда важнее!.. И вскоре доброволец Владимир Этуш начал свой изматывающий путь: совершенствовал немецкий в спецшколе переводчиков, переводил документы фашистов, участвовал в допросах «языков», ходил в разведку и в бой наравне с другими пехотинцами, поднимал людей в атаку, командовал многодневной переправой через реку, прошёл чуть не весь Кавказ, гоня оттуда немца, видел земли, искорёженные войной и совсем нетронутые…
«Страх быть убитым меня не оставлял, хотя он быстро притупляется, становится как бы нормой жизни. На войне я понял, что человек может выдержать куда больше, чем принято думать. А мечтал я только об одном — чтобы война скорее закончилась. Иногда накатывало отчаяние, и мне казалось, что она не закончится никогда или если и кончится, то я просто не доживу до этого момента…»
Рассказывая про своё ранение, на котором война для него, по сути, закончилась, Этуш часто переводит всё в шутку, говоря, что вражеская пуля попала ему в зад. Хохочет, подмигивает и переводит разговор на другое. На самом деле разрывная пуля раздробила кости таза, боль была такая, что очнувшийся от обморока Этуш хотел выть и грызть землю, и думал, что ему оторвало ноги. Но те были на месте, только лежали безжизненно, и ему пришлось ползти, опираясь на руки…
Лечение лейтенанту Этушу понадобилось долгое — за первые полгода он побывал в четырёх госпиталях, и из последнего – в Урюпинске – его разрешили забрать родным. Так поступали с безнадёжными, хотя официально их выписывали как выздоравливающих. Мама Володьки примчалась так быстро, как только смогла, забрала сына в Москву, где, как она считала, врачи куда лучше. К счастью, в родном городе Этушу, и правда, поставили точный диагноз, назначили верное лечение и во всех смыслах поставили на ноги.
К самому счастливому дню в его жизни – Дню Победы – он уже полгода жил в столице и начал вполне уверенно ходить, хотя и с палочкой. И получив вторую группу инвалидности.
«Впервые после войны я вышел на сцену в спектакле «Мадемуазель Нитуш». Должен был появиться на сцене как раз в тот момент, когда там раздаются выстрелы. И вроде бы знал, что это – работа театральных пиротехников, но услышал стрельбу и по фронтовой привычке залёг. Долго коллеги смеялись надо мной, вспоминая тот случай…»
Владимира Этуша взяли сразу на четвёртый курс Щукинского училища, где и учились уже его однокурсники. Взяли, но с условием: не справишься, переведём на первый курс, будешь начинать всё сначала.
Он справился. И его приняли в труппу Театра им. Вахтангова, а ещё почти в то же время он стал работать в училище, которое только что сам закончил, и, таким образом, стал самым молодым преподавателем «Щуки». В 1957 году Владимир Абрамович набрал свой первый и единственный курс, почти все студенты которого стали знаменитыми артистами. В 1976 Этуш стал профессором, а в 1987 – ректором Щукинского училища.
Оттого, что он начал преподавательскую деятельность таким молодым, множество актёров разных поколений имеют честь называть его учителем. По их словам, Владимир Абрамович с самого начала не терпел опозданий и незнания текста, репетировал со студентами, разбирая всё очень подробно, часто был весьма суров и мог заставить учеников трепетать и слушаться. Но при этом он всегда умел и умеет быть уморительным, притягательным и страшно интересным.
К сожалению, ему самому долго толковых ролей в театре почти не доставалось. А в кино и вовсе сколько-нибудь заметные персонажи стали перепадать Этушу только после 40 лет. «Чувствую себя даже немного обиженным в этом плане. Сначала подобное было вполне справедливо – в молодости я оставался слишком зажатым, и меня снимали со многих ролей. Тогда я просто не мог понять природу существования в разных характерах и образах. Иногда что-то получалось, но в следующий раз — полный провал. Всё такими волнами. Я сильно переживал, провёл много бессонных ночей. В результате я остался голодным до работы, так и не насытился…»
П. С. А вот что мы предлагаем вам из работ Владимира Абрамовича:
1. «Окаёмовы дни»
2. «Дядюшкин сон»
3. «Мещанин во дворянстве»
4. «Великая магия»
5. «Приключения Буратино»
6. «Кавказская пленница»
(Фильмы у нас здесь)
Теги: Владимир Этуш, владимирэтуш