Юбилей Торнтона Уайлдера
В письме были такие строки: «Если бы коллеги узнали, сколько я времени трачу на письма матери, меня бы уволили. Для моих сверстников матери – это люди, которые портят удовольствие. А я приеду специально для того, чтобы повидать Вас… Мадам, хоть я и считаю, что Вы слишком молоды для этой роли, тем не менее, я торжественно прошу Вас: станьте моей матерью! Согласны ли Вы взять этого человека в сыновья, чтобы осуждать и баловать, дразнить, провоцировать и видеть его лицо во время тысяч завтраков?..»
Человека, который делал столь необычное предложение, звали Торнтон Уайлдер, а даму, которой он это адресовал – Изабеллой Уайлдер. Она уже была его матерью, стала ею ровно 120 лет назад, если считать от сегодняшнего дня. Упомянутое же предложение было шуткой и признанием в том, что Торнтон счастлив быть сыном этой женщины.
Он написал ей множество писем, и отцу тоже, братьям и сёстрам, с которыми он был разлучён, потому что учились они в разных школах. Он немало написал своим бывшим преподавателям и своим бывшим ученикам, друзьям и знакомым. В некоторых произведениях Уайлдера цитируются письма персонажей, а его знаменитая книга «Мартовские иды» – и вовсе роман эпистолярный, сплошь состоящий из писем и записей Цезаря, Клеопатры и иже с ними.
Был только один родной человек, которому Уайлдер, кажется, не писал – его брат-близнец, который умер при рождении. Однако Торнтон писал о нём, о том брате. К примеру, в одном из писем сказано: «Думаю, во мне оттого так много энергии, что энергия моего брата-близнеца добавилась к моей…»
А энергии у нашего героя, и правда, было с избытком. Он изъездил немало стран – сначала с родителями, потом по собственному почину, главным образом, учёбы ради, он служил в армии во время обеих мировых войн XX столетия, он писал романы, повести, рассказы, пьесы и киносценарии, он преподавал литературу и языки в разных школах и вузах.
Кстати, по поводу преподавания он писал вот что: «Меня предупреждали: никогда не учи в школе – это убийственно скучно. Но я нашёл здесь массу удовольствий: во-первых, отношения между тобой и классом, в котором ты сумел пробудить интерес. Во-вторых, наблюдения за существами, которые поступают, говорят и двигаются с такой трогательно бездумной естественностью… А когда они спят, сопя в 32 носа своими синуситами, аденоидами, гландами и сорванными связками, я даже их люблю…»
Созвучно этому и воспоминание одного из многочисленных учеников Уайлдера:
«Мы любили мистера Уайлдера за весёлую терпимость к нашему идиотизму и вовремя проявленное внимание к нашим чувствам. Он не был похож ни на кого из преподавателей и всегда говорил неожиданные вещи. Например, когда мы с забывчивой медлительностью переодевались ко сну в общей спальне, застывая на несколько минут с носком или рубашкой в руках, мистер Уайлдер никогда не говорил раздраженно: “Побыстрей, пожалуйста, джентльмены…” Нет, задумчиво поглядев на нас некоторое время, он вдруг делал вид, что пытается загородить собой дверь, и взволнованно говорил: “Нет-нет, мисс, вы не можете войти… это – спальня мальчиков!..” Раздавался общий вопль, туча носков, брюк и джемперов падала на пол, и в минуту все были под одеялами…»
Уайлдер легко мог заинтересовать аудиторию тем, о чём рассказывал, он блестяще умел это делать. Возможно, потому, что сам был жаден до знаний и славился как интеллектуал с юных лет.
При этом, как уже можно догадаться, «сухарём» он вовсе не был. Более того, немало его времени и сил уходило на то, что он очень любил – общение с друзьями, в которых у него ходили сотни людей: от самых знаменитых персон вроде Эрнеста Хемингуэя и Гертруды Стайн до официантов и рабочих. Он с удовольствием ходил на званые обеды и прочие вечеринки.
Собственно, даже 7 декабря 1975 года Торнтон Уайлдер собирался в гости. Перед обедом он прилёг вздремнуть и тихо умер во сне.
Ему было 78 лет, как человек он пережил много бед и радостей, он пережил многих родных и близких, как писатель он пережил становление, зрелость, признание – в том числе, в виде трёх Пулитцеровских премий, и яростную критику – в том числе, вопящую: «Как это он смеет писать о чём-то кроме тягот простого американского народа?».
А он писал о влюблённом Цезаре, о древнеримских богах, притворяющихся современными аристократами, о коммивояжёре, похожем чем-то на Дон Кихота и о талантливом изобретателе, обвинённом в убийстве, о Вечности, которая пронизывает жизнь обычных людей и о том, что другие бы назвали «коллективной кармой». Он создавал философские притчи, исторические картины и оперные либретто, по его сценарию снимал Хичкок, а одна из его пьес стала основой знаменитого мюзикла «Холло, Долли!». Торнтона Уайлдера то объявляли живым классиком и гордостью Америки, то называли старомодным и обвиняли в том, что его пьеса «На волосок от гибели» – плагиат «Поминок по Финнегану» Джеймса Джойса. Говорят даже, что из-за этой глупости, раздутой кем-то, Уайлдер не получил Нобелевку.
Но, думается, этот человек, даже в печальные минуты помнил нечто родственное словам из его романа «День восьмой», где герой показывает собеседнику ковер, сначала – изнанку: «Смотри, какой тут хаос, какие перепутанные и грязные нитки. Это – наш мир, каким мы, люди, видим его…», а потом лицевую сторону: «А таким видит наш мир Бог – дивный рисунок, который мы не всегда способны заметить…»
Даже если убрать слово «Бог», смысл не слишком-то изменится.
Вот вам, кстати, несколько замечательных цитат из произведений Торнтона Уайлдера:
«…нас тоже будут любить и тоже забудут. Но и того довольно, что любовь была; все эти ручейки любви снова вливаются в любовь, которая их породила… Есть земля живых и земля мертвых, и мост между ними — любовь, единственный смысл, единственное спасение…»
«Ты клялась, что любишь меня и, смеясь, предупреждала, что не будешь любить меня вечно. Я не слышал тебя. Ты говорила на непонятном мне языке. Я никогда, никогда не смогу представить себе любовь, которая предвидит свою кончину. Любовь сама по себе – вечность. Любовь в каждом своём мгновении – на все времена. Это единственный проблеск вечности, который нам позволено увидеть…»
«Ей было четырнадцать лет, то есть – смотря по тому, что на неё накатит, – от десяти до шестнадцати…»
«Безумие рода человеческого проявляется в том, что нам всегда хочется исключение превратить в правило. Исключение привлекает нас потому, что каждый считает себя существом исключительным и предназначенным для исключительного…»
«Как все богатые, он не способен был поверить, что бедные могут по-настоящему страдать…»
«Время от времени со всех сторон поднимается шум вокруг нового чуда цивилизации — то это прививка оспы, то пуск первого поезда железной дороги. Но потом всё стихает, и оказывается, мы те же, что были — волки и гиены, волки и павлины…»
«Можно ведь изучать святых и ни разу не задуматься о вере. Можно всё узнать о Микеланджело, не прочувствовав как следует ни одного из его творений…»
«Счастлива, говорит, та женщина, что из Артемиды созревает в Афродиту, потом в Геру, а заканчивает свой путь Афиной Палладой. И плохо той, которая на всю жизнь застревает на чем-нибудь одном…»
«Материнская любовь — это как погода. Она есть всегда, но замечаем мы главным образом её перемены…»
«Я вспомнил одну свою теорию, которую долго и с удовольствием проверял на практике – теорию «Созвездий». Согласно ей, у человека должно быть три друга-мужчины старше его, три – примерно его возраста и три – младше. У него должно быть три старших друга-женщины, три – его лет и три – моложе. Эти восемнадцать друзей и есть Созвездие. У женщины тоже должно быть свое Созвездие дружбы. Дружба эта не имеет ничего общего со страстной любовью. Та тоже – чудесное чувство, но у неё свои законы и пути. И у семейных связей тоже – свои законы и пути. Все эти восемнадцать вакансий редко (а может быть, и никогда) бывают заполнены одновременно. У некоторых многие годы, а то и всю жизнь, бывает лишь один старший или младший друг. Или даже ни одного. Зато какое удовольствие мы испытываем, когда заполняется пробел! И нельзя забывать, что мы сами принадлежим к чужим Созвездиям, и это частично возмещает неполноту наших…»
П. С. Ах, да! Есть же ещё и фильмы, снятые по книгам Торнтона Уайлдера и спектакли, по ним поставленные. Например: «Мост короля Людовика Святого», «Мистер Норт», «Хелло, Долли!», «Мартовские иды» и «Наш городок» (2 части).
(Текст: Алёна Эльфман. Наша подборка видео здесь: vk.com/wall-43750309_86480)
Теги: торнтонуайлдер