Эффект Донато

Задача художника состоит в том, чтобы размышлять о мире, о том опыте, который мир открывает. Мир, в свою очередь, управляется законами физики. И если художник стремится истолковать этот мир или же «перевернуть» его посредством своего творчества, он должен выбирать наиболее адекватные этому миру – объективные, физические, тактильные – средства выражения. Воображение позволяет найти эти средства, и, в частности, в лоне науки, которая способна тесно взаимодействовать с искусством, однако никогда не является для него целью. Каждый художник старается найти такой медиум, который бы наилучшим образом позволял выразить его мнение о мире, его видение мира. Но в этом и заключается самая большая проблема: понять, что ты действительно видишь.

От природы с ее законами невозможно скрыться, она повсюду, я могу везде обнаружить знаки ее присутствия. Природа – это комплекс существующих вещей, явлений, сил, которые мыслятся как целостность и постоянно манифестируют собственное бытие. Природа учит нас многому, она – отправная точка в попытке понять, куда мы идем. И познается она с помощью науки, которая дает направление пути к пониманию. Вообще мне кажется, что любопытное стремление понять, как устроен мир, – условие нашего пребывания на этой планете.

Природа для меня не является чем-то абстрактным, она обладает абсолютно конкретной реальностью, как любая другая вещь. Я всегда был склонен находить в природной динамике предощущение будущего, указания на его возможные формы. И искусство для меня – это, в первую очередь, то, что устремляет взгляд человека в будущее, к познанию, к способам придания новой степени чувствительности человеческой расе.

Осмысляя немыслимое. 2017–2018. Инсталляция в Санкт-Петербургской государственной художественно-промышленной академии имени А. Л. Штиглица в рамках фестиваля «Киберфест-2018» (фото: Маша Бессчётнова)

Впервые я приехал в Россию для участия в «Киберфесте» в 2017 году по приглашению организаторов фестиваля Анны Франц и Елены Губановой, которые сами являются талантливыми художниками. Работы Анны экспериментальны и кажутся мне аккумуляторами эмоций, своеобразными триггерами механизмов, отвечающих за восприятие мира. В работах Елены Губановой привлекает их особая поэтичность.

Вообще, мне нравится, что происходит в области современного искусства в России. Российское искусство свежо, оно футуристично и основательно в плане культурного бэкграунда. Как мне кажется, одной из важнейших для российских художников является идея «группы», «команды», общности, которая отодвигает на задний план индивидуализм в пользу того, чтобы развиваться, делясь опытом и перенимая его. Как я уже сказал, мне действительно нравится творчество многих российских художников. Среди них я бы особенно выделил Дмитрия Морозова за его способность экспериментировать с новыми технологическими языками и концептами, Егора Крафта, который интерпретирует мир и социальные законы с какой-то особой позиции, делая упор на экзистенциальный аспект в своих работах. Также мне нравится Михаил А. Крест, художник-алхимик, превращающий объекты в действия и способный видеть искусство там, где его очень сложно увидеть. Алексей Грачев, саунд-художник из Cyland, в своих работах стимулирует зрителя к тому, что узнавать больше и больше, он своего рода программный инженер-эксперт в деле эмоционального арт-обеспечения. Важной фигурой в российском искусстве мне кажется и Дмитрий Булатов, которому удается анализировать явления с научной точки зрения, при этом не лишая их души.

Я рад, что став участником Киберфеста уже во второй раз, я получил возможность не только представить свои работы на этом медиафестивале, но и познакомиться с актуальным российским искусством.

По моему убеждению, новые технологии, которые сейчас так востребованы в искусстве, важны не сами по себе. Их значение заключается в том, что они указывают на начало тотальных изменений в сфере искусства. Под «тотальным» я подразумеваю то, что искусство во все возрастающей мере будет связано с социальными и технологическими аспектами. При этом произведения, выполненные в традиционных медиа, также не останутся «за бортом» происходящих процессов. «Классическое» искусство также должно взаимодействовать с технологиями, которые обеспечат его сохранность и позволят детальнее его изучить. Но я уверен, что традиционные живопись и скульптура жизнеспособны не только в контексте изучения «старого» искусства, но и в контексте включения их в новые художественные медиапроекты.

Актуальное искусство движется в сторону усиления аналитического аспекта в процессе осмысления реальности. В настоящее время все секторы современного искусства так или иначе задействуют искусственный интеллект. Я очень рад этому, потому что всегда с оптимизмом относился к тем возможностям, которые он открывает. Мои первые выставки с включением в них технологий искусственного интеллекта заставляли людей думать, что я марсианин.

Нужно сказать, что мне интересно использование искусственного интеллекта не с точки зрения приближения к понимаю логической автономности машины, но с позиции исследования человеческих эмоций. Это подобно движению к сердцу через мозг. Мне нравится придавать характер технологической конструкции, наделять ее эмоциями. Скажем так, я нахожу больше всего удовольствия в заботе об искусственной эмоциональной реальности.

Осмысляя немыслимое. 2017–2018. Инсталляция в Санкт-Петербургской государственной художественно-промышленной академии имени А. Л. Штиглица в рамках фестиваля «Киберфест-2018» (фото: Маша Бессчётнова)

Многие художники работают с искусственным интеллектом, но некоторые из них делают это единственно с коммерческой целью, и поэтому во многом дискредитируют эту сторону развития технологий.

Многие верят в грядущую робото-революцию, не осознавая, что она уже наступила. Технологии искусственного интеллекта призваны упростить нашу жизнь, сделать доступным большее количество информации. Искусственный интеллект активно преследует нас во время наших блужданий по Интернету, побуждая к совершению интернет-покупок, стимулируя и ускоряя процессы потребления. Понятно, что за этим стоят конкретные люди, не роботы, именно они управляют искусственным разумом. Но можно ли быть уверенным, что все это делается во благо человечества, во имя гуманности? Не станет ли эта власть над роботами обратной?

Тем не менее, у нас все еще остается нечто, что пока невозможно полностью контролировать, а именно возможность случайности, которая свойственна человеческому существу как любой сложной системе. Я думаю, что случайность, которую в контексте человеческой личности можно назвать непредсказуемостью, в ближайшем будущем может стать единственным оружием против дефектов искусственного интеллекта, оружием противостояния ему в случае необходимости.

Пожалуй, я соглашусь, что в современном медиаискусстве превалируют несколько основных трендов. Один из них связан с обсуждением темы влияния технологий на нашу повседневную жизнь и нашу фактически тотальную зависимость от них. При этом некоторые художники относятся к такому положению дел с долей иронии, другие, напротив, выражают в своей работе настоящую обеспокоенность, говоря о разных типах несвободы, порождаемой ежедневным использованием технологий. Другой тренд прямо относится к апокалиптическому видению проблемы технологий и искусственного интеллекта, размышлениям о том, насколько деструктивным может быть их влияние на нашу жизнь. Причем этот момент касается не только внешних проявлений, как, например, все возрастающая степень загрязнения планеты или серьезные климатические изменения, но относится и к изменениям нашего взгляда на мир, новому осмыслению традиционных ценностей, норм морали.

Мое искусство относится, скорее, к третьей тенденции, которая в большей степени связана с позитивным взглядом на присутствие в нашей жизни технологий, которые открывают новые перспективы человечеству и позволяют, в частности, увидеть невидимое, услышать то, что человеческое ухо не в состоянии уловить, заметить мельчайшие движения, которые обычно остаются вне нашего внимания и рефлексии.

Вместе с тем, я убежден, что не существует какого-то одного, правильного или неправильного, взгляда на мир и на будущее. Наш личный опыт позволяет сортировать информацию и делать ее как бы личной принадлежностью, субъективно осваиваемой и – присваиваемой. Мой взгляд на будущее действительно позитивен, но с другой стороны, я думаю, что будущее, тем не менее, должно быть под контролем, насколько это возможно.

Прогресс в автоматизации процессов обучения наряду с интеллектуальными сенсорами в Сети способствуют совершению громадного прыжка вперед. Стремительный прогресс очевиден и в русле все возрастающей компьютерной мощи, цифрового архивирования и способах персональной коммуникации. Искусственный интеллект будет все больше и больше интегрироваться в задействуемые нами процессы и средства практического применения чего бы то ни было. Более того, благодаря улучшенным сенсорам, повышаемой интеллектуальности машин и голосовой коммуникации, усовершенствованная автоматизация и «умная» робототехника будут взаимодействовать с человеком новыми и более продуктивными способами.

Дополненная реальность со временем также будет становиться все более распространенным явлением и в какой-то момент перейдет в разряд повседневности. Думаю, что в скором будущем станет привычной реальность, в которой биологический и цифровой интеллект будут составлять некую общность. Возможно, все наши действия в итоге окажутся зависимы не от наших желаний, но от скорости образования связей между мозгом и цифровой версией нас самих.

Несмотря на то, что в целом я достаточно оптимистично смотрю на будущее нашего мира, мой взгляд в отношении будущего людей вовсе не такой оптимистичный. Технологии, которые открывают людям множество действительно ценных возможностей, часто используются ими для пустых развлечений, «убийства» времени или прямо деструктивным образом, что навевает, скорее пессимизм. Однако в моем, казалось бы, двойственном взгляде на будущее мира и человека, как мне кажется, нет противоречия.

Дело в том, что я склонен подчеркивать различие между субъектом и абсолютом, индивидуальным и социальным. Мы являемся частью социальной структуры, в значительной степени зависим от нее, но, тем не менее, наша роль внутри этой структуры может стремительно меняться. К примеру, отношения между личностью и государством принципиально варьируются, возникает вопрос: кто кого создает? Личность государство или государство личность? Да, индивидуальное и социальное тесно взаимосвязаны, но эта связь не является абсолютной, не несет в себе рокового предопределения. Я хочу сказать, что даже если отдельный человек совершает ошибку, делает неверный выбор, то всегда остается глобальная социальная система, которая может его нивелировать и продолжать развитие в направлении эволюции.

Звучащая колонна. 2015. Инсталляция в Музее современного искусства, Рим (фото из личного архива художника)

Что касается кризиса в искусстве, о котором часто говорят, то мне кажется, что многие из тех, кто проповедует сейчас «конец искусства», неубедительны в своих суждениях просто потому, что они находятся внутри того небольшого периода в искусстве, когда оно существенно меняется, и не могут пока оценить всей картины, всей перспективы. Они видят этот процесс изменения единственно как процесс инволюции, утраты чего-то, кризиса, хотя в действительности это может быть вовсе не так.

Как бы то ни было, лично для меня важно само искусство, а не размышления о его кризисе. Искусство мотивирует к тому, чтобы жить, оно всегда существовало внутри самой жизни. С течением времени человек весьма преуспел в том, чтобы изменять мир вокруг при помощи мысли. Вот есть какой-то объект, он может существовать сам по себе, без условия, чтобы кто-то на него смотрел и оценивал, он представляет собой просто осязаемую величину. Но если этот объект наделяется человеком какой-либо идеей, он обретает новое выражение, которое способно вызывать эмоцию, он становится чем-то иным.

Я считаю, что без искусства была бы невозможна цивилизация и человеческая эволюция в целом. Без возможности осмыслить реальность посредством искусства мы, наверное, не смогли бы понять, куда нам следует идти, в какую сторону развиваться. Искусство – это способ жизни, который дает ей направление, стимул к эксперименту над собой и путь обретения свободы, но в еще большей степени – путь придания смысла жизни, который в глазах других может не иметь никакого значения.

Сейчас вместе с командой ученых я работаю над амбициозным и очень сложным проектом, который должен представить совершенно новый опыт. Его идея состоит в том, чтобы поместить скульптуру за пределы земной атмосферы. Мне интересно, как скульптура будет вести себя без влияния на нее гравитации, без насилия гравитации. Скульптура, которая побеждает законы физики. К этому всегда стремился человек – к преодолению разного рода ограничений. Не знаю, может быть, эта скульптура станет новой звездой на небосклоне.